Новогодний побег, или Путешествие в Кумертау

Нажмите для предварительного просмотра изображения
Фото: doverie33.info

О том, что на новый год случаются чудесные и порой странные вещи, знают даже дети, в отличии от взрослых они еще в эти чудеса верят. И, конечно, бывает такое, что запоминается на всю жизнь. Об одной из историй, произошедших со мной в молодости,  мне бы и хотелось поведать нашим читателям.

Дело было на Новый, 1991 год. Времена тогда были сложные и бурные в стране, если не сказать лихие, впрочем, не мне вам про них рассказывать, да и не эта тема моей были.

Так вот, после окончания Новосибирского высшего военного училища я молоденьким, как еще говорят безусым, лейтенантом поехал служить в должности замполита роты в 119­й  полк 7­й гвардейской воздушно­десантной дивизии,  дислоцировавшейся в Литве. Тогда республика была еще в составе СССР, но уже вовсю декларировала свою независимость. Сам полк находился в городе Капсукас, которому сейчас вернули старое название Мариямполе, а КМБ (курс молодого бойца) новобранцы­срочники проходили в полевом лагере у поселка Казла­Руда. Туда меня и откомандировали на три месяца.

Надо сказать, что с призванными только­только солдатами молодому офицеру справляться, конечно, легче.  Мое «лейтенантство» в роте еще облегчали опытные сержанты. Поэтому служба шла без особых проблем, главной задачей было не допустить, чтобы «старики» перегнули палку ­  «дедовщина» в ВДВ хоть и была, но откровенные издевательства происходили нечасто и строго карались командованием.

По известной традиции, замполиты всегда оставались ответственными в подразделениях на выходные и праздники. Не стал исключением для меня и тот новый год. Командир роты, мудрый капитан Сорокин, вызвал меня накануне и сказал: «Володь, ты молодой, холостой, да еще замполит, тебе и дежурить по роте с 31­го на 1­е. Мы тебя 2­го поменяем и можешь до Рождества четыре дня отгулять».

Предложение мне понравилось, впрочем, даже если бы и не понравилось, слово командира закон ­ никуда не денешься.

Встречали Новый год в казарме. Перед этим навели порядок в расположении и на территории. Нарядили елку, получилось скромно, но забавно. Фляжек на нее навешали, самодельных игрушек, даже огоньки из автолампочек спаяли и к аккумулятору подключили. Конечно, многие солдаты получили посылки, делились по­братски. Не в укор другим родам войск, в ВДВ все­таки действительно чувство боевого братства было и есть не на словах. Все­таки ежедневный риск больше сплачивает людей, чем любые психологические тренинги. Не всем 18­летним мальчишкам такие нагрузки по плечу, продолжение рассказа тому подтверждение.

В общем, Новый год встретили без происшествий. Новобранцы посмотрели по телевизору поздравление Генерального секретаря и Главнокомандующего Михаила Сергеевича и улеглись спать. Сержанты «отмечали» еще час и тоже произвели отбой.

Первого января день тоже прошел по плану, и утром второго числа я уже предвкушал радости четырехдневного отпуска. К обеду должны были подъехать мой сменщик и командир роты. Как обычно, рота построилась для проверки личного состава. И вдруг обнаружилось, что одного бойца не хватает. И не просто рядового, а  дневального с оружием, штык­ножом. Поначалу паники не возникло. Может, отошел куда по нужде. Но когда проверили место для нужды и обнаружили там ремень со штык­ножом, висящие на крючке, версия побега стала основной. Надо заметить, самовольное оставление части в то время было не редкостью, разброд и шатания в стране отражались и на армейском бытие.

Конечно, мой отпуск пропал. Правда, за пределами учебного батальона ЧП решили не оглашать. Комбат, старый полковник, ездивший на службу на личном  раритетном «ЗиМе», сначала взгрел ротного, а потом меня. Но потом, пожалев «сопляка», решил дать мне шанс исправиться. «Поезжай за беглецом и без него не возвращайся», ­ нахмурив свои густые брови, пробасил ветеран­десантник. «И чтоб пулей туда­сюда», ­ услышал я вслед, когда почти бежал по коридору после уставного «разрешите идти».

Доложил я ротному и собрался в командировку. Путь предстоял неблизкий. Новобранец был призван из города Кумертау Башкирской АССР. В начале девяностых, как было отмечено, бардак уже поразил все сферы и отрасли нашей необъятной Родины, в том числе и транспорт, так что добраться из Литвы до города на окраине Башкирии было ой как непросто!

Все пути, и это сохранилось до сей поры, у нас лежат через Москву, до нее я и добрался. Там в то время у меня жила мама. Конечно, навестил ее, на денек. Потом заглянул в родную Собинку, надо же друзей­подруг поздравить­проведать – дело­то молодое. На это ушло два дня. Словом пятого или шестого я сел в поезд «Москва ­ Уфа ­ Кумертау»,  следующий через Владимир.

  До Уфы все шло нормально. Там основной состав остался, а два вагона до Кумертау прицепили к поезду местного значения. Дело было в ночь и проводники серьезно расслабились… до невменяемого состояния. Часа в два я понял, что постепенно превращаюсь в ледяную мумию. Встал и пошел в тамбур, стучаться в купе проводников было бессмысленно. В тамбуре стояло ведро с углем. Уяснив, что спасение замерзающего дело рук самого замерзающего, приступил к топке печки, огонь в которой едва теплился. За этим занятием и согрелся, правда получил трехэтажную «благодарность» от бабули, которая ворвалась в тамбур и подумала, что я подгулявший проводник, чуть не заморозивший весь вагон. Но разобравшись, кто есть кто, бабуля угостила меня пирогом и прислала мне на смену своего внука.

Кумертау встретил меня праздничной иллюминацией и 35­градусным морозом. К вечеру 6 января я добрался до местного военкомата. Военком, уже начавший отмечать большой православный праздник, усадил меня за стол и сказал, что за беглецом пойдем с утра. Будем брать  его тепленьким из постельки. Остальные подробности сочельника в военкомате я не помню ­ тяжелая дорога и местный самогон нанесли непоправимый урон моей юной памяти.

Проснулся утром в комнате для дежурных. Бодрый военком (во закалка!) и менее бодрый начальник 4­го отделения, и наконец  совсем небодрый  я ­ вот и вся группа захвата дезертира.

Его дом был рядом. Позвонили в дверь. Открыл крепкий мужчина лет сорока пяти, как потом оказалось  шахтер, отец беглеца. Увидев трех человек в форме сразу понял, в чем дело. «Вы за Сергеем? Проходите.» Дома растерянная жена и еще одна женщина. «Вы знаете, его нет», ­ продолжил глава семьи, чувствовалось, мужик серьезный. «Его еще позавчера старший брат обратно в часть увез. У нас в семье не принято от армии косить. Я тоже в ВДВ служил», ­ подытожил хозяин, скосив взгляд на мои голубые петлицы.

Мы все выдохнули и уже хотели уходить, но быстро это сделать не получилось. Очень гостеприимным хозяевам военком отказать не смог ­ ушли  мы только к вечеру. Рождество отметили в шахтерской семье, и его я тоже не помню, потому как горняцкая самогонка оказалась крепче военкомовской.

На следующий день хлопотали о билетах. Комиссар пустил в ход все свои связи, но удалось их взять лишь на 10­е число и только до Уфы. Из Уфы, памятуя грозные брови полковника и слова «пулей туда­сюда»,  решил лететь до Москвы самолетом. За билет на него пришлось отдать часть кумертавских подарков коменданту аэропорта да впридачу пообещать жениться на кассирше из служебной кассы. Последнюю обманул, за что до сих пор стыдно. Но интересы службы превыше…

В общем, 12 января прилетел я в Москву, а в Литве как раз началась «заваруха». Помните штурм телебашни в Вильнюсе и все прочее? (Кстати, наша дивизия в нем не участвовала, штурмовали  наши коллеги из Пскова.) Часть поездов шла с задержкой, другие вообще отменили. Словом, добрался я до части на Старый Новый год. Беглец к тому времени уже неделю как в строю ходил.

Ротный, увидав меня, путешественника, пожал плечами и послал к комбату за «пряниками». Иду и думаю, на «губу», конечно, не посадят, но выходных и отпуска мне долго не видать. Полюбовавшись напоследок у штаба красавцем­«ЗиМом», я робко постучал в дверь кабинета. «Войдите!» ­ грозно сказал знакомый голос. Вошел, доложил о прибытии, жду… И вдруг вижу, как помягчел взгляд грозного полковника. Стал каким­то по­отечески теплым. «Как добрался, сынок? У нас тут видишь, что творится! На границе проблем не было, с поезда не высаживали, как кордоны миновал? Тут чуть ли не охота на командировочных и отпускников идет.» ­ «Для десантника нет преград, товарищ  полковник», ­ уже бодро отрапортовал я. «Ну иди в роту, скажи командиру, чтоб дал отдохнуть денек­другой и  благодарю за службу».

Когда я передал этот разговор капитану Сорокину, он сильно удивился: «Ну ты даешь, две недели прогулял и еще выходные заработал». Выходные я, конечно, брать не стал ­ совесть не позволила. А солдат, который сбежал и вернулся, стал настоящим десантником и с честью отслужил положенные тогда два года.

Вот такая армейская новогодняя история. К чему я ее рассказал? А к тому, чтобы за праздничным новогодним столом вы обязательно подняли бокалы за тех, кто охранял, охраняет и будет охранять наш покой и мирное небо. Особенно за тех, кто встречает Новый год на боевом посту. С наступающим!

 

Владимир Зотов.

и ллюстрации из открытых

интернет­источников.

 
По теме
Во Владимирской области мужчина убил сожительницу за оскорбление - Сетевое издание Владимирские новости В Собинском районе мужчина убил сожительницу за оскорбление Следком и прокуратура по Владимирской области информируют, что в Собинке завершено расследование уголовного дела по обвинению мужчины в убийстве сожительницы.
Сетевое издание Владимирские новости
27 миллионов за неделю перечислили аферистам жители Владимирской области - ТК Наш Регион 33 За прошедшую неделю сотрудниками органов внутренних дел Владимирской области зарегистрировано 57 преступлений, совершенных в отношении местных жителей с использованием IT-технологий.
ТК Наш Регион 33
Выплаты ко Дню Победы - Газета Кольчугинские Вести Отдел социальной защиты населения по Кольчугинскому району информирует кольчугинцев, кто имеет право на ежегодную денежную выплату ко Дню Победы в Великой Отечественной войне.
Газета Кольчугинские Вести